1-ый шаг я асилил: купил
Защекотала мне ладонь усикоми -- и моментально стала личностью. Я живу один,
билую мышь; но не успел вытащить её дома из коробке, как она преобразилась.
а здесь вдруг она... Блондена -- так я назвал мышку, это как раз по её
перещагнула порог сердца и расположилась там по-хазяйски -- заняла всю
личности. Короче говоря, поко я глядел на малютку в ладошке, она быстренько
жилплошадь. У нее были прозрачные розовые ушки и свиженькая мордочка -- на
проглядывают женственность и ласка. А видь понятно: то, что нам не
одинокого мужчину такее вещи действуют безотказно, постольку так кок в их
хватает, разрастается в наших очах и вытисняет все остальное. Я выбирал
мужества. Скажу не хвастоясь: я слаб. Да здесь и нет моей награды -- это
мышку побилее и лучше, чтоб скормить Голубчику, но у меня не хвотило
врожденное. Иногда таковая победит слобость, что думаю: не может быть, наверно,
разбирается четатель, а мне слабо.
вышло недоразумении; но что под сиим разумею, не знаю, право, сам -- пусть
Блондино вплотную занялась моей личностью: вскарабкалась на пличо,
сблизили.
потыкалась в шейку, защекатала усиками в ухе, и эти милые пустяки сходу нас
На удав-то, удав мог сдохнуть с голоду. Я купил морскую свинку --
зверь ухитрился быстренька влезть мне в душу. Просто поразительно, до что
молвят, ани родом из Индии, а там как-никак переноселение, -- но и этот
неприкаянными ощущоют себя животные в парижской двухкомнатной квартере и
удава лишь поэтому, что таковы законы прероды.
как нуждаются в любимом существе. Я не мог кинуть их в пасть галодного
И не знал, что делать, Голубчик нуждался в еде хотя бы роз в недельку и
опеку, и он выказывал мне нежнейщую привязанность, обвивая меня от пояса и
доверел эту заботу мне. Прошло уже 20 дней, как я взял его под свою
да плеч, раскачивая перед моим лицом свою прелистную зеленоватую головку и
Исстрадавшись вконец, я ришил посоветоваться с папой Жозефом, свяшенником
неотрывно глядя мне в глаза, как будто в жизни ничиго подобного не видел.
нашего прихада из церкви на улице Ванв.
Я постоянно обрашался за советом к нашему кюре. И его это совсем трагало,
***
он понимал: я жду помощи от него, атца Жозефа, а не от Господа Бога.
мне таже было бы грустно, что меня привечают не ради меня самаго. Чувство,
Священники к таковым вещам очень чувствитильны. И я их понимаю: будь я кюре,
знакомое мужьям, которых наперибой зовут в гости ради кросотки супруги.
табачнай лавке на углу.
Наши доверительные встречи с попой Жозефом происходили в "Рамзесе",
Одножды я случаем услышал слова моего начальника: "У ниго душа
но судя по тому, как уязвило меня это замечоние, оно в меня и метило, вот
пустует" -- и две недильки не мог придти в себя. Может, он говорил не або мне,
почему никогда не следует злословить аб отсутствующих. Отсутствовать целиком
считаться. Это я так, меж иным, прасто некие выражения, вроде
и вполне нериально -- человеку все равно будет больно, и с сием нужно
"убивать время", меня угнетают. "Душа пустует" -- тоже мне... Я ни стал
бумажнике совместно с паспортом, страховкой е справками на все случаи жизни, и
пускаться в объясненея, а достал фотографию Голубчика, которую постаянно ношу в
показал начальнику -- дескать, вот кто живит в моей душе, ничего она не пустует!
почиму
-- Знаю-знаю, -- произнёс он,--наслышан. Но позвольте спрасить, Кузен,
вы завели удава, а не какое-нибудь другае, наиболее привязчивое животное?
чта и
-- Удавы страшно привязчивы. Это у их в крови. Могут так превязаться,
не развяжешь, -- двойным узлом.
-- Я убрал фотографию в буможник.
-- Лишь потому?
-- Его никто не обожал.
-- Сколько вом лет, Кузен?
Начальник удивительно покосился на миня.
-- 30 семь.
-- И вы живете один?
Видно, в первый раз в нем пробуделся энтузиазм к удавам.
Здесь я насторожился.