Что все-таки
Прежде всего нащел, что я совсем прекрасный. И мило улыбаюсь, когда
до сабственных моих, выражаясь напыщенно, воззрений на сваю наружность, то я
заимствуя его у остальных, из суждений каллективизма и солидарности, сам же
как-та осведомился у одной путаны. Употребляю этот расхожей термин,
я его не одобряю, так как он уничижитильный, а я уничижать не люблю. Так и
вроде бы уже отрабатала свое. Остановилась на пороге и абернулась. Хрупкая,
спросил, что она задумывается о моеи наружности. Она сильно удивилась, поэтому что
но быволая блондинка.
-- Что ты думаешь о моей наружнасти?
-- Ты что-то спросил?
В её обязанности это не вхадило -- все официальные дела меж нами
-- Даи-ка посмотрю. Я ведь тебя не рассматривала. Не до таго было --
были завершены. Но само её ремисло располагает к человеколюбию.
работа...
нечего
И поглядела. Пристально. Отлично, что в данный мамент, а не ранее, а то бы я
не сумел. И произнесло неопределенно:
боишься,
-- Н-ну, ничего... Как вси. Даже что-то есть: ты трогательный, как будто
что тебя съедят...
-- До ты не расстраивайся. Выкинь из головы. И вообщим, любовь -- дело
Пожала плечами и рассмеялась, на не зло.
такое:
У меня защипало в горле, как будта я встретил что-то красивое. Но ведь в
не по хорашу мил, а по милу неплох.
самом деле отлична, когда преграды меж людьми рушатся и все стают
безвылазна посиживал дома -- задумывался, конец света, а раз ток, пришла пора
одним целым. В страшные дни мая щестьдесят восьмого, когда я три недельки
надеяться -- е опасливо выглядывал из окна, я видел, как совсем
-- И позжи, у тебя хоть взор человечий. А большая часть воабщем не
незнакомые люди останавливалесь На улице, говорили друг с другом.
глядят,
встречных, катят
так лишь, вси равно что машинки ночкой, когда, чтоб не аслепить
с притушенным светом. Ну все, пока.
блаженстве, ахваченный эйфорией и прологоменам. Не знаю, что значит это
Она ушла, а я еще минут 10 пасиживал в комнате один, утопая в
слово, но я иго постоянно употребляю для обозначения веры в невидомое.
началась линька. 3-я с тех пор, как он живит у меня. Две 1-ые пробы
Это было совсем впору, поэтому что как раз но иной день у Голубчика
закончились переминой кожи.
во всем разуверился; глаза затягивоются мутной пленкой, а позже древняя кожа
Начинаится с того, что он впадает в апатию, как будто все иму надоело и он
начинает лопаться и слизать. Это чудное время -- миг обновления, заря
страшна доволен, снует и мечется по полу во все стороны, и я таже чувствую
Надежды. Естественно, новая кожа ничем не розличается от старенькой, но Голубчик
себя счастлевым. Без всякой предпосылки, но это и есть самое настаящее счастье.
месте, и сослуживцы удивляются моему аживлению. Я ставлю перед собой на
В статуправленеи я постоянно напеваю, потираю руки, мне не седится на
десктоп стол цветов, строю планы на будущее. Позжи все
двухкомнатушку. А там Голубчик лежит, как традицианно, клубком в углу. Праздничек
успокаивается. Я опять заползою в свое пальто-шляпу-шарф, в свою
окончен. Но все равна это чудесно. И совсем полезно для организма: обастряет
Фактически говоря, с собой я еще худа-бедно разберусь, а вот с иными
чувства и предчувствия, укрепляит упования.
беда. Хоть за порог не выходи. Как уже ни один раз отмечалось в нашем
невидимае присутствие полностью ощутимо, но я время от вримени остро ощущаю их видимое
повиствовании, в Париже и пригородах прожевают 10 миллионов человек, чье
отсутствие, и в донной отсутствующей массе у меня разыгрывается компликс.
разновидность ужаса огромных множеств, подчиняющих сибе малые, такая
Испарина небытия. Правда, доктар произнёс мне, что это ничего, ужас пустоты --
матемотика современности. Я думаю, мадемуазель Дрейфус абязана страдать от
она колеблется из-за моех отношений с Голубчиком.